ИНВАРИАНТНЫЕ ФУНКЦИИ РУССКИХ ПАДЕЖЕЙ И КОММУНИКАТИВНЫЙ ПРОГНОЗ

Аннотация: The article is dedicated to the development of Melnikov’ thesis of a forecasting ability of the languages with event communicative perspective; it is applied to the Russian case system.

Ключевые слова: Системная лингвистика, теория падежей, коммуникативный прогноз.

 

С.А. Лутин

Кафедра русского языка

Московский авиационный институт (ГТУ)

Sergey Lutin

Russian language department

Moscow aviation institute

[email protected]

ИНВАРИАНТНЫЕ ФУНКЦИИ РУССКИХ ПАДЕЖЕЙ И КОММУНИКАТИВНЫЙ ПРОГНОЗ

THE INVARIANT CASE FUNCTIONS AND COMMUNICATIVE FORECAST

Системная лингвистика, теория падежей, коммуникативный прогноз

The article is dedicated to the development of Melnikov’ thesis of a forecasting ability of the languages with event communicative perspective; it is applied to the Russian case system.

Говоря о главном системообразующем свойстве флективных языков номинативного типа, к которым относится и русский язык, Г.П. Мельников подчеркивал, что, «каким бы ни был реальный повод для коммуникации и тот конечный сюжет, который в результате воспринятого сообщения создаст в своем сознании слушающий под воздействием смысла высказывания, смысл этот по возможности должен направлять творческое воображение слушающего по такому руслу, чтобы сюжет "просматривался" через сценарий развивающегося события, т.е. в событийном коммуникативном ракурсе. <…> по мере разрастания однородного языкового коллектива становится все более целесообразным именно событийный коммуникативный ракурс, ибо никакой иной … не обеспечивает для слушающего такой высокой способности прогнозирования и, следовательно, надежного восприятия содержания при очень длительных цепях передачи и ретрансляции сообщений, характерных для больших однородных языковых коллективов, и только для них» [Мельников 2003: 118] (курсив – автора, подчеркнуто нами. – С.Л.).

Способность прогнозирования может быть обеспечена, по Г.П. Мельникову, такой техникой передачи информации, которая предусматривает «возможность проверки совпадения того, что хотел выразить говорящий, с тем, что понял слушающий. Но для этого говорящий должен сообщить слушающему, хотя бы в общих чертах, каков его замысел, чтобы слушающий мог сравнить этот замысел с реально услышанным сообщением и в случае совпадения убедиться, что содержание понято правильно, а в случае несовпадения – прервать говорящего и выявить причину недоразумения» [Мельников 2003: 117].

Одним из основных элементов языковой техники, обеспечивающей ту способность прогнозирования, о которой говорил наш учитель и которую мы называем коммуникативным прогнозом, является в русском языке система падежей.

В ряде наших ранее опубликованных работ мы определили падеж существительного как словоизменительную грамматическую категорию, выражающуюся в системе противопоставленных друг другу рядов форм, с помощью которых оформляется представление говорящего (пишущего) о коммуникативно значимой роли каждого из участников описываемой ситуации [Лутин 2008: 8].

Это определение напрямую связано с пониманием Г.П. Мельниковым типовой композиции высказывания, имеющего целью изобразить сюжет в виде развивающегося события: «Сначала должен быть назван субъект, из знаний хотя бы самых общих свойств которого слушающий делает предположение, какое действие может осуществить этот субъект. Далее должно быть названо действие с формальным указанием на то, что именно данный субъект является его производителем и инициатором. После этого у слушающего[1] возникают предположения, какого класса "соучастники" могут быть втянуты в результате данного инициального действия и какова доля их участия в развивающейся таким образом системе действий, т.е. в событии. Если эти прогнозы подтверждаются тем, чтó дальше сообщит говорящий, то тем самым практически оказывается исключенной возможность, что содержание понято неверно» [Мельников 2003: 117-118].

В развитие приведенных основополагающих взглядов Геннадия Прокопьевича мы хотели бы рассмотреть в данной статье те виды и механизмы коммуникативного прогноза, которые обеспечиваются в русском языке падежной системой.

Каким образом, увидев слово в том или ином падеже, слушающий понимает, на какую роль соответствующего референта в описываемом событии пытается указать ему говорящий? Иначе говоря, какие именно предположения о роли и месте референта в событии можно сделать на основании падежной маркировки его имени в предложении (синтагме)?

Вместе с тем, было бы интересно понять, какие предположения о месте и роли самой словоформы в данном предложении (синтагме) можно сделать, исходя из падежной маркировки имени? С другой стороны, если мы можем ответить на предыдущие вопросы, то не можем ли мы, ориентируясь на знания о роли референта в описываемом событии и его имени в предложении, сделать какие-либо предположения о содержании самого события и о синтагматическом окружении слова лишь по его падежному оформлению? Другими словами, можем ли мы осуществить не только "отглагольный", но и "отыменной" прогноз, что особенно важно для русского языка как языка с нефиксированным порядком слов.

Мы предполагаем, что на основании падежной формы существительного потенциально можно сделать следующие виды коммуникативного прогноза: (1) функциональный прогноз, т.е. прогноз коммуникативно значимой роли референта в описываемом событии; (2) синтаксический прогноз, т.е. прогноз синтаксической роли имени референта в предложении; (3) прогноз грамматической дистрибуции, т.е. прогноз категориальных грамматических свойств окружающих эту словоформу компонентов высказывания; (4) прогноз лексической дистрибуции, т.е. прогноз лексического окружения. При этом любой падеж способен обеспечить функциональный прогноз; способность обеспечить остальные виды прогноза присуща падежам лишь выборочно.

Рассмотрим с этой точки зрения именительный падеж (далее – ИП), инвариантную функцию которого мы определяем как маркирование имени генератора потенциального события [Лутин 2008: 11]

Это значит, что, увидев/услышав слово в ИП, адресат может с высокой степенью вероятности предположить, что далее может последовать высказывание, в котором референт названного в ИП имени будет изображен говорящим в качестве генератора  последующего события. Другими словами, исходя из представления об инвариантной функции ИП, можно сделать прогноз о той функции, в которой говорящий предполагает изобразить референт данного имени, т.е. осуществить функциональный прогноз.

С другой стороны, мы не можем по одной лишь словоформе в ИП сделать никакого синтаксического прогноза, т.е. прогноза о синтаксической роли словоформы в предложении: сам ИП не указывает нам на то, является ли слово подлежащим (субъектом ﴾Книги лежат на столе) или объектом ﴾Книги прочитаны), или входит в сказуемое (Моё главное увлечение – книги), или выступает в роли именительного представления (Москва!.. Как много в этом звуке…) – никакой собственно синтаксической информации словоформа в ИП сама по себе не несет.

Не можем мы сделать и никакого прогноза о грамматической дистрибуции словоформы в ИП, т.е. сделать предположение хотя бы о каких-нибудь категориальных грамматических свойствах компонентов высказывания, окружающих эту словоформу.

Что касается возможности прогнозирования лексической дистрибуции на основе падежного значения, то об этом вообще нельзя вести речь применительно к ИП, т.к. этот падеж не имеет собственно падежного значения (как например, значение орудийности у ТП или локативности у ПП[2]), т.е. падежная маркировка не привносит в лексическую семантику словоформы никакого дополнительного семантического оттенка. Другими словами, прогноз лексической дистрибуции словоформы в ИП осуществляется исключительно на основе лексической семантики слова.

Таким образом, на основе грамматических свойств ИП:

- функциональный прогноз                      возможен (+);

- синтаксический прогноз                        невозможен (–);

- прогноз грамматической дистрибуции    невозможен (–)

- прогноз лексической дистрибуции         невозможен (–).

Если слово употреблено в одном из косвенных приглагольных падежей, то общающимся на русском языке становится, в первую очередь, понятным, что соответствующий референт является непосредственным участником актуально описываемой ситуации (в отличие от ИП, который сам по себе указывает лишь на потенциальную готовность участвовать в событии в качестве его генератора). Во-вторых, становится понятно, что он не является генератором данного события. Роль же и степень его участия в событии маркируется говорящим и понимается слушающим посредством того или иного падежа.

Если говорящий маркирует имя партиципанта творительным падежом (далее – ТП), то он, в первую очередь, указывает слушающему на высокую степень причастности референта к развитию события – участие в качестве вторичного генератора[3]. Таким образом, падежная форма ТП обеспечивает функциональный прогноз.

Однако, в отличие от ИП, ТП обладает широким кругом собственно падежных значений. Поэтому далее, опираясь на лексическое значение слова и сопоставляя его с кругом потенциальных грамматических значений этого падежа (орудийного, совместного действия, объектного и т.д.), реципиент может с достаточной высокой степенью вероятности сделать прогноз о текущем лексико-грамматическом значении словоформы в данном предложении и уже на основании этого сделать достаточно уверенный синтаксический прогноз: так, например, будучи маркированной ТП, словоформа топором вероятнее всего будет иметь текущее орудийное значение в силу орудийной семантики самой лексемы и наличия среди потенциальных грамматических значений ТП орудийного значения. Имея такое лексико-грамматическое значение словоформа топором не может быть объектом действия и, следовательно, косвенным дополнением, а может быть лишь обстоятельством, способствующим реализации действия (синтаксический прогноз). При этом, безусловно, нельзя исключить и другой синтаксической роли этой словоформы в беспредложном её употреблении (например, дополнения в предложениях со словосочетаниями любоваться/интересоваться/быть довольным топором), поскольку сам ТП может иметь и грамматическое значение объекта действия; но оно будут менее ожидаемо и прогнозируемо, чем орудийное. Так, если в рассказе встретится правильное со всех точек зрения предложение Топором этим он всегда восхищался, то такой рассказ должен быть с высокой степенью вероятности продолжен описанием особых свойств названного топора, которые и вызвали столь "непрогнозируемый" глагол и столь маловероятную синтаксическую роль словоформы топором. Если же говорящий на этом остановится, возникнет то самое несовпадение коммуникативного прогноза слушающего (который ждет лексическую дистрибуцию "рубил/убил" и обстоятельственного значения) "с реально услышанным сообщением; и слушающий будет вынужден «прервать говорящего и выявить причину недоразумения» [Мельников 2003: 117] с помощью, например, вопроса: "А почему (этот топор вызывает такое восхищение)?"

Если рассмотреть с указанных позиций словоформу книгой, где значение лексемы не имеет никакой особой коннотации, то услышав (увидев) эту словоформу реципиент, исходя из лексического значения этого слова, представления об инвариантной функции ТП и о круге потенциальных грамматических значений этого падежа, с достаточной степенью вероятности может предположить, что оно выступит в предложении в своем объектном значении, став дополнением при глаголах группы любоваться/интересоваться/быть довольным. Прогнозируемое с достаточной уверенностью появление глаголов этой группы говорит о том, что даже лексически не коннотированное слово, оказавшись в форме ТП, обладает способностью и к грамматическому, и даже к лексическому прогнозу. Это не значит, что нам не может встретиться другой контекст (например, с орудийным значением: ударить одноклассника книгой по голове), но его вряд ли можно считать прогнозируемым, т.е. в данном случае таким, к которому предрасположена словоформа книгой.

Ничем принципиально не отличаются и прогностические свойства, например, словоформы лесом: вероятнее всего, это будет обстоятельство (синтаксический прогноз) при глаголе движения (прогноз лексической и грамматической дистрибуции), при этом падежная форма этого обстоятельства будет указывать на то, что референт участвует в развитии события не просто как место его протекания (в отличие от по лесу, в лесу), а как вторичный генератор этого события: по аналогии с дорогой, тропинкой, он как бы (т.е. метафорически) ведет путника, определяя маршрут его движения (функциональный прогноз). При этом оговоримся ещё раз: речь идет именно о прогнозе, т.е. вероятностном предположении определенных свойств; так, в случае со словоформой лесом возможно и её объектное употребление (интересоваться, любоваться, быть довольным лесом), но почти невозможно орудийное, социативное, временное и т.д. значения.

Другими словами, мы можем не только однозначно предположить словоформу в ТП после, например, глагола интересоваться, но и с определенной степенью вероятности предположить объектное значение словоформы книгой и, следовательно, её синтаксическую роль дополнения при глаголах группы интересоваться, т.е. осуществить не только "отглагольный" прогноз грамматической дистрибуции (традиционно признаваемый и называемый управлением), но и "отыменной" прогноз грамматической и даже лексической дистрибуции.

Ничем принципиально не отличается ситуация и с одушевленными существительными, которые, будучи маркированы ТП, оказываются предрасположенными либо к предикативному употреблению при знаменательных и полузнаменательных связках типа стать, являться, считаться кем-л.\чем-л (стать отцом, считаться героем – очевидная возможность "отыменного" грамматического и лексический прогноза), либо к субъектному в пассивных конструкциях (Дом построен рабочими –грамматический прогноз пассивной конструкции, при невозможности, правда, лексического прогноза на основе семантики ТП). Подчеркнем ещё раз: при "отыменном" прогнозе есть именно предрасположенность, большая вероятность, прогнозируемость, хотя и нет однозначности; но выбор из двух – это уже не выбор из всех, т.е. налицо высокая прогностическая способность).

Таким образом, по отношению к глагольным словосочетаниям с беспредложным ТП мы можем говорить об их двусторонней лексико-грамматической прогнозируемости, а по отношению собственно к ТП, о том, что на основе его грамматических свойств:

- функциональный прогноз                             возможен (+);

- синтаксический прогноз                               возможен (+);

- прогноз грамматической дистрибуции           возможен (+);

- прогноз лексической дистрибуции                возможен (+).

Обратимся теперь к ВП (далее – ВП). Если слово как имя определенного референта употреблено в беспредложном ВП, то роль этого референта в описываемом событии прогнозируется практически однозначно: говорящий указывает слушающему на то, что этот участник ситуации при описании её как развивающегося события преподносится им как та субстанция, в которую окажется внесенным глагольный признак в случае успешного завершения события (функциональный прогноз)[4].

Не менее однозначным оказывается и синтаксический прогноз: словоформа в беспредложном ВП практически всегда оказывается в предложении прямым дополнением. Можно осуществить и прогноз грамматической дистрибуции этой словоформы: глагол в предложении будет переходным и, скорее всего, невозвратным, а предложение в целом – активного залога.

Однако, в отличие от ТП, в случае с ВП невозможным оказывается прогноз лексической дистрибуции словоформы на основе собственно падежной семантики: практически единственное грамматическое значение беспредложного ВП – прямообъектное – не позволяет сузить круг потенциально возможных переходных глаголов при словоформе в ВП; другими словами, прогноз лексической дистрибуции словоформы в ВП может быть сделан только на основе лексической семантики.

Иначе говоря, по отношению к глагольным словосочетаниям с беспредложным ВП мы можем говорить об их двусторонней грамматической прогнозируемости при невозможности прогноза лексической дистрибуции на основе собственно падежного значения,

Таким образом, на основе грамматических свойств ВП:

- функциональный прогноз                     возможен (+);

- синтаксический прогноз                        возможен (+);

- прогноз грамматической дистрибуции   возможен (+);

- прогноз лексической дистрибуции        невозможен (–).

Если слово употреблено в ПП (далее – ПП) с одним из предлогов, то осуществление функционального прогноза не вызывает затруднений: маркированное ПП имя референта указывает на место реальной фиксации события; предлог уточняет способ контакта при фиксации события в/на/при/об этом месте[5]. Однозначно определяемое собственно падежное, грамматическое значение ПП с обязательным предлогом – либо локативное, либо делиберативное – позволяет сделать и однозначный прогноз синтаксической роли соответствующих компонентов в предложении: обстоятельство места/времени при локативном значении; косвенное дополнение – при делиберативном.

В отношении возможностей прогноза грамматической и лексической дистрибуции, делиберативные и локативные предложно-падежные сочетания расходятся. На основе грамматического, собственно падежного значения локативного сочетания невозможно сделать никакого прогноза ни о грамматической, ни о лексической его дистрибуции: к примеру, локатив в деревне может относиться к существительным самых разных лексико-грамматических разрядов (домик/жизнь/сбор урожая в деревне); никак лексически не ограничено и приглагольное употребление этого компонента предложения. Иначе говоря, ни грамматическая, ни лексическая дистрибуция предложно-падежных сочетаний с ПП в локативном значении оказывается не прогнозируемой на основе их грамматического значения (прогноз лексической дистрибуции данных сочетаний, хотя и весьма абстрактный, возможен лишь исходя из лексической семантики словоформы /к примеру, для предложно-падежного сочетания в книге можно предположить иную сочетаемость, чем для сочетаний в жизни, на солнце, в магазине/).

Предложно-падежные сочетания о+ПП с делиберативным значением, наоборот, позволяют сделать однозначный прогноз их лексической дистрибуции – это будет глагол или существительное с делиберативным значением (рассказывать/рассказ о+ПП). Интересно при этом, что такой прогноз оказывается никак не связанным с лексической семантикой словоформы: любое слово в ПП с предлогом о будет иметь делиберативное значение. Другими словами, уникальность предложно-падежного сочетания о+ПП заключается в том, что прогноз его лексического окружения можно сделать на основе грамматического значения предложно-падежного сочетания без учета его лексического наполнения: какое бы слово ни оказалось в этом сочетании, оно однозначно предполагает глагол с делиберативным значением. Таким образом, предложный падеж в предложно-падежном сочетании о+ПП оказывается в указанном смысле на противоположном полюсе от ИП: если у ИП полностью отсутствует собственно падежное грамматическое значение и любой прогноз о его лексической дистрибуции делается на основе лексического значения словоформы (притом что спрогнозировать синтаксическую позицию такой словоформы невозможно в принципе, и она определяется только в контексте), то ПП в делиберативном значении полностью нивелирует лексическое значение словоформы и контекстное окружение при определении синтаксической позиции и лексической дистрибуции словоформы – они целиком и полностью определяются грамматическим значением сочетания о+ПП. Сделать же предположение о грамматической дистрибуции этого сочетания оказывается так же невозможно, как и в случае с локативным ПП.

Таким образом, на основе грамматических свойств ПП:

- функциональный прогноз                      возможен (+);

- синтаксический прогноз                        возможен (+);

- прогноз грамматической дистрибуции   невозможен (–);

- прогноз лексической дистрибуции        возможен для о+ПП (+);

                                                              невозможен для в/на+ПП (–).

К сожалению, объем данной статьи не позволяет нам рассмотреть с указанных позиций все русские падежи, а именно оставшиеся дательный и родительный. Несмотря на это, нам хотелось бы в заключение привести полную таблицу прогностических способностей русских падежей, которая, на наш взгляд, выглядит следующим образом:

Обобщим проанализированные прогностические способности падежей в виде таблицы:

Вид прогноза         Падеж		Функциональный прогноз	Синтаксический прогноз	Прогноз грамматической дистрибуции	Прогноз лексической дистрибуции
Именительный		+	–	–	–
Родительный приименный		+	_	_	_
Дательный		+	+	+	+
Винительный		+	+	+	–
Творительный		+	+	+	+
Предложный	локатив	+	+	_	_
	делибератив	+	+	_	+

ЛИТЕРАТУРА

1. Мельников Г.П. Системная типология языков: Принципы, методы, модели. – М., 2003.
2. Лутин С.А. Системно-функциональный анализ категории падежа в русском языке. Автореферат дисс. на соискание … доктора филологических наук. – М., 2008.
3. Грамматика русского языка. – М., 1980 – Т. I-II.